|
Власть и общество
|
|
|
|
Зачистка
|
|
Эстафета Победителей
 Автор, предлагаемого вам рассказа, не является писателем или журналистом. Это, можно сказать, проба пера. Парень прошел вторую чеченскую войну рядовым бойцом спецназа Внутренних войск. Поэтому рассказ является во многом автобиографичным. В нем описывается один день тяжелой и кровавой войны. Мы еще не до конца поняли, какую историческую миссию для судеб России выполнили эти парни. Именно им она обязана своей целостностью. Именно они продолжили эстафету Победителей мая сорок пятого. Автор подписался псевдонимом, и не только из скромности. На то есть и другие причины. Посмотрите рассказ, читатель, и выскажите, по возможности, свое мнение.
Я вышел из здания Управления внутренних дел на транспорте, куда месяц назад, отслужив военную службу по призыву, а следом и службу по контракту, пришел устаиваться на работу. Сердце стучало в груди дробно, как пулемет. Вердикт психолога, который минуту назад прочитал мне начальник отдела кадров, был однозначным и не подлежал никаким возражениям – «Не выше милиционера ППС, без права допуска к оперативной работе».
Слова майора, всю жизнь проработавшего опером, и ожидавшего законной пенсии на спокойной должности кадровика о том, что «все еще наладится, что подобного рода мнение это временное явление, что он тоже, в конце концов, в свое время был просто милиционером» почему-то успокаивали мало.
Я закурил сигарету, сделал несколько глубоких затяжек и тупо уставился в землю. Семи пядей во лбу иметь не нужно, чтобы постичь причину, из-за которой, я не могу стать офицером, имея высшее образование и солидный опыт службы.
Я сразу вспомнил ту двадцатилетнюю девочку-психолога, к которой вошел в кабинет двумя днями раньше, как она, мило улыбаясь, взяла мой медицинский акт, давая всем своим видом понять, что все хорошо, и что наша беседа надолго не затянется.
И как она резко изменилась в лице, наткнувшись на выписку из приказа об увольнении из рядов вооруженных сил. А там значилось место службы – Чечня, спецназ ВВ. И как, прочитав ее, она два часа разделывала меня «как бог черепаху», задавая самые провокационные вопросы, чтобы вывести из себя.
Из этих вопросов следовало, что я недоумок и конченый шизоид, что жизнь среди нормальных людей уже не про меня, что мою психику навсегда сломала эта чертова «горячая точка»…
Она наблюдала за моей реакцией и искренне недоумевала – почему таки не удается спровоцировать меня на скандал. Устав от неимоверных психопотуг, девица без всякой злобы или там неприязни, просто так – «на всякий случай», еще неумелым росчерком пера поставила жирный крест на моей офицерской карьере…
Постояв еще с минуту, я медленно поковылял в сторону находившейся рядом «разливайки», на которой красовалась глупая надпись «Живое Пиво».В насквозь прокуренном помещении, я заказал «два по сто» и каких-то там бутербродов, уселся за шаткий столик и махом проглотил полстакана огненной жидкости, любовь к которой возникает у нормального человека в обычный будний день только вследствие глубокого разочарования, сопровождаемого злобой на весь мир. Алкогольный дурман сразу ударил в голову. И я снова ушел в мой мир. Я ушел в мое тяжелое, но очень привычное прошлое…
*** *** ***
На дворе ноябрь 2002 года. Введенский район Чечни. Я солдат-срочник четвертой сводной специальной группы Внутренних войск. Вместе с оперативниками ФСБ и РУБОП мы чистим Чечню от недобитых и загнанных в горные районы боевиков…..
Я лежу в грязной темной палатке. Мне тепло и хорошо. Тишина и спокойствие. И вдруг эту благодать утреннего солдатского сна, сна на войне, сокрушает обжигающая, как удар хлыста, команда:
- Группа подъем!
Вздрогнув, я открываю глаза, и сознание режет отчаянная мысль: «Господи! Сейчас начнется!». Опять начнется один из тяжелых рабочих дней войны, к веренице которых никто никак не может привыкнуть, не смотря на то, что все здесь служат уже далеко не первый месяц.
Несмотря на войну, здесь распорядок такой же жесткий, как в «учебке», в пятигорской казарме. Все быстро одеваются. В штурмовой группе отряда спецназа царит крутая дисциплина. По подъему никто не тянется, и вразвалочку солдаты не ходят.
Через минуту в палатке никого нет. Остались одни дневальные, задача которых поддерживать хоть какой-то маломальский порядок. Но учитывая то, что на улице грязь по колено, то любая уборка в палатке - практически мартышкин труд.
Все бойцы уже построились у входа в палатку. Сыро и мерзко. Опустившиеся ночью облака обложили туманом все Введенское ущелье. Накрапывает мелкий противный дождь, а легкий ветерок пробирает до костей. Мой сослуживец, друг и земляк Сашка шепотом сообщает:
- Прикинь! Командир ночью с «фейсами» куда-то ломанул…
«Фейсами» у нас зовут оперативников ФСБ.
- А кто же в сопровождении? - спрашиваю я, - наши-то все на месте.
- Собровцы поехали - поясняет кто-то из строя, услышав наш разговор.
- Ну, значит, ничего хорошего не жди, - пытается вставить кто-то еще.
- С тылу! Полтинник пошел! – совсем некстати рявкает из палатки командир взвода.
Это называется, доигрались, то есть добазарились в строю. А дурковатая команда означает, что группа должна принять упор лежа и отжаться от раскисшей земли пятьдесят раз. На комвзвода никто не обижается. Все правильно, в «учебке» это наказание. А здесь – нервы успокаивает. А все на нервах. И у взводного летёхи они тоже есть. Вот он появляется из палатки и начинает считать:
- Раз…, два…, три...
Досчитав до пятидесяти, взводный командует:
- Встать! Отставить. Медленно встали! Встать! Отставить. Опять медленно! Встать!..
И добившись, по его мнению, нужного эффекта добавляет:
- На заря-я-дку! Бе-е-гом! Ма-а-рш!
Ему все бойцы беспрекословно повинуются. Командир взвода из прапоров. Офицер, прошедший службу от рядового до лейтенанта. Один из тех, кто оба раза штурмовал Грозный. Его авторитет непоколебим, равно как и авторитет любого офицера группы. Здесь только прожженные войной профессионалы. И тому есть одно очень весомое доказательство. Они – живы, потому что профессионалы.
 После зарядки мы с Сашкой прячемся в окопе, чтобы покурить. Почему прячемся? Потому что курить в открытую запрещено! Поймают, накормят сигаретами и накажут остальных, чтоб неповадно было.
Мы, молча, мечтаем о том, как вернемся домой. Почему молча? Потому что несчетное количество раз уже это обсуждали. Я смотрю на своего друга. Он такой же, как и полтора года назад, когда мы призывались из Краснодарского края.
Единственная заметная метаморфоза, которая произошла как с ним, так и с другими ребятами – взгляд. Взгляд у нас всех стал какой-то холодный, даже когда мы радовались.
Этот взгляд еще более ожесточается перед выездом на мероприятие на выполнение боевой задачи. В глазах, видных через прорези маски скрывающей лицо, ясно написано - застрелю и не спрошу фамилию.
Я рассказываю Сашке, что накануне вечером был у соседей, у нашего друга, красноярского собровца Влада. Он наш старший товарищ. Но договорить я не успеваю. Издалека слышится простуженный голос дневального:
- Группа строится перед центральным входом в палатку.
Тяжко вздохнув, мы бросаем окурки и легкой трусцой бежим к центральному входу, где уже начал возникать строй. Вот выходит хозяйственный старшина, который отвечает за тыл подразделения.
Задача у него не из легких. Он должен так устроить наш быт, чтобы в этой «сточной канаве», под названием Ца-Ведено, были созданы маломальские условия для существования человека. Причем сделать это руками насмерть затренированного бойца, который, по понятным, причина всячески отлынивает от работы.
Но и старшина не промах. Он поставит, допустим, задачу выкопать яму, даст на это времени час, а через час придет проверять. Но уже с дубиной. И если, работа не сделана, то, не задумываясь, пустит ее в ход.
Начинается развод на работы. Распоряжается старшина. Кому пилить дрова, кому носить воду, кому копать яму. Каждый, получив свое, направляется «точно и своевременно выполнять возложенные на него обязанности и поставленные ему задачи». Так говорит старшина. Но в группе царит легкий саботаж. Все ждут уехавшего ночью командира группы. Какая тут, к черту, может быть работа.
И вот из за поворота дороги, ведущей в наше подразделение, показывается УАЗик чекистов. Следом за ним СОБРовцы верхом на «Бардаке». Так здесь называют БРДМ - боевая разведывательная десантная машина. Проехав на нашу территорию, УАЗик останавливается перед палаткой. Из него выходит командир нашей группы и следует внутрь. Жизнь замерла, все работы прекратились, двадцать пар глаз следят за палаткой. Через минуту из нее выбегает дежурный:
- Группа сбор!
Со всех сторон слышится лязг брошенных пил, лопат и носилок. Забежав в палатку, я уже слышу, как где-то рядом заводится наш БТР. Быстро надеваю свой бронежилет, маскхалат и разгрузку. На ходу хватаю «купол» – стальной защитный шлем. В руках, уже сам по себе, оказывается родной РПК - ручной пулемет Калашникова.
 Опрометью несусь к БТРу . Заняв свое место по правому борту, одеваю на лицо маску и «купол» на голову. Рядом стрелки вооруженные АК с подствольными гранатометами.
А вот к машине бегут «тяжелые» - ребята вооруженные пулеметами Калашникова калибра 7.62, гранатометами РПГ-7 В и огнеметами РПО «Шмель». Это ОБО - отделение боевого обеспечения.
Они - наше основное прикрытие, на случай если надо будет, прикрываясь БТРом, вплотную подходить к «чему-то», яростно отстреливающемуся. В этом случае «тяжелые», заняв нужные позиции, сковывают перекрестным огнем сектор обстрела противника, давая возможность штурмовикам подойти ближе, оцепить здание и ворваться в него.
Следом за «тяжелыми», прибывают снайперы. Это особые товарищи. Этим бегать с оружием нежелательно. Каждый из них боится неудачно стукнуть свою пристрелянную СВД – снайперскую винтовку Драгунова.
Снайпер, чаще всего, работает автономно от группы. Он сам выбирает, где ему лечь и куда в нужный момент переместиться. На снайперов возлагается одна из самых сложных задач. В случае боестолкновения, они должны молниеносно поразить пулеметные точки противника. Но это полдела. Им еще необходимо вычислить и уничтожить своих коллег - вражеских снайперов. И, чем дольше они их ищут, тем больше нашего люда поляжет. Хороший снайпер промахивается редко…
И вот все бойцы в сборе, каждый занял на броне свое место. Пустуют только места офицеров и прапорщиков. Командир, приехавший с рекогносцировки, еще проводит с ними последнее совещание. И от этой неизвестности становится, как-то, не по себе.
Но вот командиры наконец-то выходят из палатки и направляются к БТРу. Все смотрят на них как на богов, потому что от того, как скомандует командир, зависит наша жизнь. И если где-то легла рота, то вариантов два: либо командир дурак, либо бойцов отправили на верную смерть те, кто наших жизней не считает, а только деловито интересуются потом: сколько сожжено техники.
- К машине! - командует взводный.
Десять секунд, и все стоят в строю по правому борту БТРа.
- Сейчас выезжаем для проведения мероприятия в адресе, - втолковывает нам офицер, - Вламываемся, «винтим» всех мужиков и съё….ваемся! СОБР потрошит соседний адрес, но это нас не касается. Вопросы есть?
Вопросов, естественно, нет. Сказанного командиром вполне достаточно, чтобы понять, кому и что нужно делать по приезду на место. И вот еще что хочется подчеркнуть. На ППД – пункте постоянной дислокации, офицеры гоняли нас, что называется, до седьмого пота, до полного изнурения, доводя все действия бойцов до автоматизма. Но вот необходимость этого адского тренажа понимаешь только в районе выполнения СБЗ – специального боевого задания.
Группа спецназа – это живая машина, где каждый боец является винтиком. Если винтик работает неправильно, то и вся машина будет давать сбои. А это уже чьи-то жизни. У нас же все до автоматизма отработано на ППД. И теперь никому не надо объяснять за какой сектор он отвечает, как ему двигаться и где занять позицию.
- По местам! - Командует взводный.
Через полминуты все сидят на броне. Командир группы, как бы между делом, но совсем неожиданно, дает водителю хорошую затрещину. Наш «дятел» забыл включить «Пелену» - устройство, создающее помехи в радио эфире и защищающее нас от подрыва на радиоуправляемом фугасе.
- Поехали! – по-гагарински и совсем буднично говорит командир.
Наш БТР выезжает с территории подразделения и, круто повернув направо, ползет в горы. За нами тянутся машины СОБРовцев и чекистов. Чувство тревоги от неизвестности у нас сменяется лихорадочным азартом.
Говорят, что в крови в это время появляется адреналин. Там, на «гражданке», в теплой и уютной жизни, которая осталась где-то далеко позади, за адреналином гоняются пресыщенные благами цивилизации недоросли из богатеньких или третьесортные артисты, чтобы попиариться. Они от него балдеют. Здесь у адреналина другое назначение. От него быстро сворачивается кровь. Если подстрелят…
Проехав с полчаса по горной дороге, закрученной по спирали, мы выезжаем на плато. Впереди виднеется аул. Дыма от зажженных сигнальных костров не видно. Явный признак, что утечки информации не было. Никто здесь не знает, что едут «собаки», то есть мы. Значит, нас не ждут.
Перед въездом в аул, колонна стремительно набирает максимальную скорость, дабы в минимально короткий промежуток времени добраться до адреса. Мы несемся по центральной улице, и, доехав почти до окраины аула, резко поворачиваем вправо.
- Зеленые ворота! - кричит командир, указывая пальцем на дом, в который упирается улица. - ОБО - занять позиции!
Не доехав метров тридцать до дома, БТР сбавляет ход, давая возможность «тяжелым» десантироваться. Мое сердце начинает колотиться так, что, кажется, сейчас выпрыгнет из груди.
- Пошел! – с трудом перекрывая рев БТРа, кричит командир.
И бронетранспортер, оставляя позади занимающих позиции пулеметчиков, гранатометчиков, огнеметчиков и снайперов, набрав, кажется, безумную скорость, сходу сносит ворота. Все тонет в диком скрежете гнущегося и рвущегося металла.
Я, не чувствуя тяжести моих доспехов, в считанные секунды оказываюсь в правом ближнем углу двора, и передернув затвор на своем РПК, направляю его ствол в сторону фасадных окон по правой стороне, и соединяю ризку с мушкой.
Въехавший в ворота БТР с десантом на броне, напоминает расколовшийся сосуд с ртутью. Бойцы мигом рассыпаются в разные стороны и закатываются в самые укромные закоулки, где их не достать. В мгновении ока двор оцеплен, а штурмовики уже доламывают входную дверь. И вот изнутри дома доносятся наводящие ужас крики:
- Лежать с…ка!!! Руки за голову, на пол бл…дь!!!
Наступает гнетущее ожидание. Слышен только топот бегающих внутри людей и вопли обезумевшей от горя женщины - хозяйки дома. Толи матери, толи жены того, за кем мы пришли. Наконец дикое напряжение разом спадает, потому что из разных концов дома доносятся знакомые голоса:
- Здесь чисто!.. Здесь чисто!..
Через несколько минут выводят согнутых в колесо троих мужчин в камуфляжной форме. Это боевики, пришедшие сюда переночевать и отдохнуть. Отвоевались. Руки у них закованы в наручники, а на головы одеты мешки. Следом выходят наши бойцы и несут найденные два автомата и пулемет.
- Повезло! - говорит взводный, - тепленьких взяли! Даже с кроватей вскочить не успели!
Невдалеке слышно, как начали работать СОБРовцы. Им не повезло. Крики, стук кувалды, которой выбивают двери и звон расколотого стекла, сопровождают несколько длинных автоматных очередей. На это никто не обращает внимания. Это явление здесь не в диковинку.
Осмотрев все дворовые постройки, мы начинаем отходить, прокладывая БТРом путь сквозь собравшуюся толпу недовольных местных жителей. Они истерично кричат и наперебой пытаются что-то нам объяснить.
Но мы даже не останавливаемся. Мы ведем задержанных в плотном кольце, чтобы исключить их контакт с местными. Боевиков вместе с охраной сажаем в десант БТРа, то есть внутрь машины. Все! Дело сделано! Пора уносить ноги.
- По местам!.. - кричит командир группы.
Все мгновенно влезают на броню. Командир оглядывается и, убедившись в том, что нас такое же количество как и перед выездом, на всякий случай все же спрашивает:
- Все?
И, получив утвердительный ответ от взводного, с облегчением, опять же по-гагарински, выдыхает:
- Поехали!
Наш бронетранспортер трогается. Вой и проклятия сыплются нам в след. Чтобы остановить град камней летящих в нашу сторону, взводный дает очередь поверх голов. «Лекарство» мгновенно действует. Мы отъезжаем на центральную улицу, месту сбора колонны. Командир по рации сообщает:
- Каскад! Я – Зенит. Выдвинулся в точку сбора, «кролики» в мешке.
Переговоры по рации командир ведет в закрытом режиме понятном только тому, с кем он говорит и отчасти нам.
- Понял тебя, - отвечает чекист, - подтягивайтесь к Корсару. Мы с ними, у них - один «двести».
От слов «один двести» дико сжимается сердце. Значит, что кто-то из них погиб. С ревом БТР срывается с места и несется к адресу, в котором работали СОБРовцы. У всех еще теплится слабая надежда - может чекист имел в виду убитого боевика?
Мы подъезжаем к раскуроченным воротам дома, где вели зачистку наши товарищи. И самые худшие опасения подтверждаются. Бойцы бережно несут в БРДМ тело погибшего собровца. Я деревенею, сидя на броне, я не могу ни пошевелиться, ни что-то сказать. В БРДМ несут моего друга – Влада. Мертвого Влада...
 Это именно к нему мы, пацаны-срочники, накрепко прикипели. За его доброту и сердечность, рассудительность и участие в наших судьбах. К нему я всегда бегал за сигаретами, когда свои кончались. И Влад, как старший брат, всегда помимо курева давал еще что-нибудь сладкое из своего милицейского пайка. А двумя днями раньше у него родился сын…
А вдоль дороги ничком лежат двое избитых до полусмерти боевиков. К нам подходит командир СОБРа и упавшим голосом спрашивает:
- Пацаны, есть место в БТРе загрузить это мясо? – И он тыкает пальцем в сторону боевиков, которые действительно напоминают фарш, - А то в «Бардак» с охраной не поместятся. Да и не довезут их. Кончат. Еще одной бедой больше…
Через пять минут колонна трогается с места и берет курс в пункт временной дислокации. Мы возвращаемся на базу. Командир поминутно оглядывается на свой личный состав. Нервничает. Путь обратно иногда преподносит сюрпризы, еще похлещи, чем во время штурма. Расслабляться нельзя.
Но вот впереди появляется заветный поворот. Мы заезжаем на территорию подразделения, спрыгиваем с брони, строимся, разряжаем оружие. Потом выгружаем бандитов, и их тут же забирают оперативники.
Мы сидим в темной палатке, мерно потрескивают дрова в буржуйке. О том, что в районе все еще неспокойно, говорят только короткие очереди, слышные откуда-то издалека. Вот заговорил пулемет, вот его подхватил автомат. Где-то идет жаркая перестрелка.
В расположении царит тягостное молчание. Все наши офицеры у СОБРовцев. Поминают погибшего Влада. На улице давно стемнело. В темной палатке каждый из нас устроился поудобней и пытается дремать.
- Смирно! - Раздается команда дневального.
Все вскакивают и тут же строятся в две шеренги. В палатку грузно заходят офицеры. Дежурный делает два строевых шага и пытается доложить о том, что группа на вечернюю поверку построена.
- Вольно, - перебивает его командир. - Все на месте?
- Так точно. Все, - докладывает дежурный.
Командир минуту смотрит на каждого из нас своим тяжелым взглядом. Кажется, он еще раз хочет убедиться, что все его бойцы – живы. А затем, вместо привычного «Отбой», он очень тихо и совсем по-домашнему, говорит:
- Ложитесь спать, ребята….
*** *** ***
- Дай закурить…
Я очнулся от своих воспоминаний, снова очутился в кафе и увидел перед собой мужика, зашедшего сюда, видимо, выпить «живого пива». Я, молча, подвинул ему пачку сигарет.
- Что невеселый такой? - Спросил мужик, закуривая.
- Да так, - ответил я уклончиво, - есть причины.
Не желая дольше изображать беседу, я встал, взял сигареты, и уже было двинулся от стола.
- Не возражаешь? - Спросил мужик, указывая на оставленные мною сто грамм.
Я мотнул головой в знак того, что не возражаю и направился к выходу.
- За тех, кого с нами нет, - услышал я у себя за спиной пропитой голос нечаянного знакомца.
Слова, которые он крикнул в след, враз сразили меня. Я остановился и пристально посмотрел на пьяницу. Слава Богу, это не мой спивающийся собрат по Чечне, каких сегодня сотни. Судя по всему, пропойца сказал магические для меня слова просто так. Видимо, на ум пришло.
Я вышел на улицу, закурил, и первый раз после войны задал себе вопрос: ради чего мы там воевали? Ради того, чтобы вот так эта двадцатилетняя девочка, ни сном не духом не ведавшая о наших судьбах, рубила мое будущее на корню?
Я вспомнил, как мы уходили из Чечни. Командующий Северокавказским военным округом Внутренних войск МВД России генерал-полковник Петров говорил перед нашим строем с каким-то надрывом, словно извинялся перед бойцами. И от этого слова его брали за душу, и к горлу подступал комок:
- Благодарю вас товарищи офицеры, прапорщики, сержанты и солдаты за вашу нелегкую службу в районе выполнения служебно-боевых задач! Благодаря таким как вы, международный терроризм не хлынул в Россию с ее южных рубежей! Родина гордится вами! И никогда вас не забудет!
А где теперь мои ребята? Что с ними? Среди нас ведь так называемых блатных не было. Обычные рабоче-крестьянские пацаны. Нет у меня пока ответа на эти вопросы.
И, я, незабытый Родиной, заковылял домой.
Алексей Кузьменко.
Дата: 08.05.2009
|
Комментарии
| Дата: 08.05.2009 | Комментарий: 1 |
|
| Ментов понять можно, но где же наше хваленное государство, кричащее о необходимости решения всех социальных проблем? Хоть одна сволочь позаботилась об этих пацанах, прошедших через ад? Кто-нибудь решает хотя бы вопрос об их трудоустройстве, о предоставлении им нормальной работы? |
|
| Дата: 08.05.2009 | Комментарий: 2 |
|
| Рассказ очень эмоциональный, несмотря на кажущееся спокойное повествование. Это оголенные нервы войны, все, как у нас и бывает, без приукрас. На счет того, что "можно понять ментов", как говорит "Военный", я категорически не согласен. Какая-то перестраховочная московская кабинетная тварь, не нюхавшая пороху, придумала эту установку не давать в руки людям "с войны" оружие, дескать, у них крыша поехала. У нас после сорок пятого вся страна была "людьми с войны". А предпочтение всегда отдавали фронтовикам. Вспомните Шарапова. А тут зажравшиеся взяточники, которые должности продают. |
|
| Дата: 08.05.2009 | Комментарий: 3 |
|
| Может, Читатель, Вы где-то и правы, но должность какого-нибудь ментовского опера, к которой стремился парень из рассказа, никто никому продавать не будет. Стоит она дешевле патрона. Там пахать надо без продыху. |
|
| Дата: 09.05.2009 | Комментарий: 4 |
|
| Слава ГЕРОЯМ РОССИИ!!! |
|
| Дата: 11.05.2009 | Комментарий: 5 |
|
Как на войне побывала... Автору: если вы начинающий, "начинайте" так побольше и почаще! У вас может быть неплохое писательское будущее. Рассказ написан человеком, действительно там побывавшим - это сверхценно, особенно на фоне московских "писалок" и режиссеров, которые изображают себя "на фоне". Здесь же - искренность, боль, знание, пережитое...
После такого честного рассказа понимаешь, как вам, ребята, там трудно. Вы смогли выстоять в военные часы - найдите в себе мужество выжить в мирные. Государство всегда и везде относилось к ветеранам всех войн вот так, устами этой 20-летней соплюхи. Не ждите, что вас будут носить на руках. Государство олицетворяют люди, что закрепились там, наверху. назад они смотрят только тогда, когда можно из прошлого извлечь выгоду для настоящего или ближайшего (до выборов) будущего. Не расслабляйтесь, не рвите душу призывами вас услышать и вам помочь. Уважают сильного - будьте сильными! И - спасибо, что спасли Родину от обычных (простите!) террористов... |
|
| Дата: 12.05.2009 | Комментарий: 6 |
|
Президент РФ возложил цветы возле памятника Маннаргейма.
Маннаргейм соратник Гитлера уничтоживший 620-тысяч жителей в блокадном Ленинграде. Както это обошли стороной издания. |
|
| Дата: 12.05.2009 | Комментарий: 7 |
|
| Путинская Россия поделит Курилы пополам, по честному, зачем тогда кровь ктото проливал за курилы? |
|
| Дата: 13.05.2009 | Комментарий: 8 |
|
| "Освободители" везде вас носит далеко от родины. Герои это те люди, которые защищают землю на которой им отрезали пуповину. |
|
| Дата: 14.05.2009 | Комментарий: 9 |
|
А я люблю военных.... Николай, хватит дуру гнуть, - лучше меньще комментариев, чем такие  |
|
| Дата: 13.08.2009 | Комментарий: 10 |
|
Лучше бы я раньше нашел ваш сайт Столько времени потерял |
|
|
|
|
// Коммерческая реклама
|
Срочно требуются маляры, пескоструйщики и промышленные альпинисты. Заработная плата высокая. Подробности по тел. 8(918)2186899
Центр «Авангард» проводит набор в группы для оказания помощи в подготовке уроков учащимся нач. школы. А так же для устранения пробелов в знаниях по русскому языку и математике. Занятия поводятся в 1 половине дня для учащихся 2 смены. 8 918 261 39 73
Свадебные фильмы и клипы. Тел. 8(961) 51-938-11
На постоянную работу на Тимашевский и Брюховецкий участок ОАО 'Роспечать' требуются менеджеры и киоскеры. Тел.: 8-918-045-95-81
Санаторий 'Горный' приглашает на отдых и лечение.
Центр дополнительного образования 'Авангард' проводит набор в группу раннего эстетического развития детей. Возраст от 4 до 6 лет. Преподаватель Самило Т. И. Предложение ограничено! Тел: 8 918 95 69 465
В ЦДО 'Авангард' начинает работу изостудия 'Этюд'. Преподаватель Палагута Н.В. Приглашаются дети 4-18 лет. Основы изобразительной грамоты, декоративно-прикладное искусство, роспись по ткани (батик), роспись по стеклу (витраж).Тел: 8(918)257-93-91
ЦДО «Авангард» проводит набор на кратковременные курсы декоративного искусства: батик, (холодный, горячий, свободная техника), роспись по стеклу и др. Преподаватель Палагута Н.В. Тел: 8-918-257-93-91.
Принимаем индивидуальные заказы на машинное вязание платьев, туник, жилетов, жакетов, мужских и женских свитеров. Высокое качество. Тел: 8 918 175 80 74
ТК «Деловой Дворъ» в ст. Брюховецкой предлагает эксклюзивную мебель от белорусской компании «Белстильмебель», (ФОТО). Цены от производителя, ниже, чем в Краснодаре. Тел.: розница – 8(86156)32-7-62, 8(918)03-123-53; опт - 8(86156) 2-04-73, 8(918) 41-61-035
БЫСТРЫЕ ЗАЙМЫ без залога и поручителей. От 1000 до 20000 рублей. Срочное оформление. По 2-м документам. Низкие процентные ставки. Гибкий подход к каждому клиенту. ООО 'ВАП-ИНВЕСТ' ст. Брюховецкая, ул Октябрьская-10, тел 8(86156) 3-13-30, 8(989) 83-3-13-30
Центр доп. образования 'Авангард' приглашает школьников на дополнительные занятия по математике, физике, химии, биологии, английскому, немецкому и русскому языкам (100 рублей за академический час). Проводятся занятия и с дошколятами. Тел: 8 960 4829973
Продается рассада роз. Более 200 видов. Специалисты дают подробную консультацию покупателям об уходе за цветами. Посетители 'КБ' могут задать вопросы специалистам, активировав это объявление. Тел: 8-918-67-60-739
Продается 4-комнатная квартира в доме на 2 хозяев в ст. Брюховецкой на ул. Орджоникидзе. Общая пл. – 96,6 кв. м, жилая – 51 кв. м. Участок – 8 соток. Гараж, летняя кухня, хозпостройка. Цена - 1 млн. 600 тыс. руб. Тел: 8 918 273 06 13
СРОЧНО продается новый кирпичный дом в станице Брюховецкой. 300 кв. м, 2 этажа, участок 10 соток. Вода, свет, пластиковые окна, железная дверь. Гараж, летняя кухня, сарай. Цена 1 250 000 руб. Возможен торг. Тел: 8 926 268 14 22; 8 903 221 78 28
Правовая группа «Бизнес-Инфо» предоставляет юридические услуги по всем направлениям, связанным с гражданско-правовыми отношениями и с ведением бизнеса. Тел. 8 918 494 40 17; 8 918 329 00 23
Салон 'Новые Европейские Окна'. Изготовление и установка металлопластиковых окон, дверей. Гарантия, сервисное обслуживае, возможность рассрочки платежа. Станица Брюховецкая, ул. Октябрьская 10, 1 этаж. тел./факс: 8(86156)22-7-08, 8 918 4100112
Федерация кёкусин-кан каратэ-до проводит в станице Брюховецкой набор в группы (ФОТО). Принимаются мальчики и девочки в возрасте от 6 лет. Тел.: (8 961) 851-43-59, (8 918) 476-99-06, (8 86156) 20-488, (8 861)56 31-578
|
|
// Доска объявлений
|
Гостеприимный 'Дом Гайбулло' в Крымском Коктебеле предоставит комфортные номера с трехразовым питанием за умеренную плату. Тел. 810380506632532
Кардиолог – врач высшей категории окажет квалифицированную помощь с использованием современного диагностического оборудования. Прием в ст. Брюховецкой по ул. Октябрская, 33, ежедневно с 8.00 до 15.00. В субботу с 8.00 до 12.00.
В Тимашевске, по ул. Красная, 182 (кольцо у пушки), успешно и надежно работает автосалон «Тим-Авто», реализуя автомобили различных иномарок. Здесь все удобно, быстро, доступно. Тел. 8(86130)77-071; 8-905-470-61-15.
Уникальный магазин *Мир серебра*, что на Брюховецком рынке, приглашает людей с хорошим вкусом познакомиться с высокохудожественными ювелирными изделиями и приобрести подарки для себя и своих любимых.
|
|
